Наступило лето, и стало тише. Может ли быть так, что тень на грани ощущений не любит тепла, не любит солнца... Я думаю, что это правда. Но тени теням рознь, и я вспоминаю легкие тени на серебре звенящего ручья, игру солнечных бликов, шелест листвы и травы. Прохладное наше лето, лето Севера, и совсем другое лето - дольше и ярче, и тени другие - резче, по камням, по скалам, и другие деревья - гордо поднимающие кроны к небу, словно желающие поспорить со скалами... И другую реку, быструю, неширокую, смеющееся серебро. Легкие мосты через нее, витые перила, дерево и камень. И как подбираешь камни в украшения - чтобы были похожи на ту воду, удивительного цвета, и немного стали, и зелени, и невероятной голубизны, и чтобы играло солнце... Подарок кому-то - смотри, это похоже на нашу воду, теперь у тебя всегда с собой будет немного этой воды, она тебе нравится... Кто - ты? Не помню. Только - ощущение улыбки, только - смутное воспоминание о благодарности. О лете резких теней и текучей воды...
И немножко летничх котиков! Лето у нас выдалось не очень, июнь был похожд на какой-то июнябрь, но уж теперь-то! Ну лето, ну пожалуйста, приходи! Мимими?
Эхехехехе! Давненько меня тут не было, да уж... Прямо вот неудобно даже как то перед всеми, кто тут есть. А то вот подписываются разные существа, наверное читать хотят, а тут я так - опа, и пропадаю в неведомые дали. И ни слуха, ни духа, ни весточки. Плохо, плохо так делать, Айменель, не надо так! Ну вот что поделать, организованность и все такое не мои сильные стороны, вот совсем. А еще если всякого в жизни каааак навалится, а еще если и машинка моя, компьютер в смысле, барахлит... А с телефона все так плохо грузится, так неудобно, что уныние съедает, руки опускаются и вот ну ничегошеньки не пишется. И вообще! Но иэх, наша то где не пропадала? Наша пропадала везде, агась)) Но я постараюсь не делать так больше! Очень-очень! И да, вы бы знали, как же я по всем соскучилась!!! Просто мяяяяяяяяя.... И отдельное, самое теплое урурурурур всем, кто не смотря на коварное молчание, все же остался тут, в пустом домике на заброшенном перекрестке! Вы- чудесные)) Вот так вот, поверьте, я точно знаю, и спорить тут нечего!
Как долго тянется время, как долго не наступает весна. Только проглянут первые острия трав, как их засыпает снег - но они продолжают пробиваться, упорные, настойчивые. И вновь их накрывает снег, и зелень едва видна под - полупрозрачным, хрустальным, заркальным. Как это похоже на зеркало с неверным отражением, которое дробится и рассыпается, стоит лишь взглянуть пристальней. Что рассыпается - чужое ли, своё ли? Что всплывает из мерцающих глубин - своё ли, чужое? От этого хочется отвернуться - и ждать, и дождаться весны.
Что то у меня имбирь плохо себя чувствует... На нем уже 7 листочков и сам он примерно в высоту см 25 (надо померить линейкой чтоли, для точности и истории). Но вот как то по виду нехорошо ему. Почему то самый верхний и самый свежий листочек начал желтеть и сохнуть, хотя даже не до конца развернулся. Еще такой, иголочкой длинной, а не перышком, как остальные. Что такое? Почему, зачем? О_о Вроде и воды хватает, и не слишком ее много... Нипаняттна! Может, конечно, бедный мой многострадальный имбирь продуло из окна. Ну сейчас ведь прохладно. С другой стороны- а почему именно сейчас? До этого то все нормально было, а у меня ничегошеньки в режиме содержания имбиря не изменялось. Вот ни на капельку просто! Ох... житие мое... Что же ты, красавица, что ж тебе не нравится? Ты зачем, заморское растение, вводишь меня в огорчение? Ладно, не буду ничего пока предпринимать, может это так и надо вообще? Ну, пару дней обожду, а там заодно поищу информацию о содержании басурманского корнеплода имбиря.
Клятое межсезонье. Клятая весна. Слишком короткие ночи, слишком мало темноты. Она жидкая, она утекает через пальцы, как талая вода, холодная. С колкой снеговой кашицей. Слишком долгие рассветы, прозрачные. Как зеркала. Рассвет как зеркало, в котором не то отражение. Не так смотрит, не так движется. И с этой стороны не так. Не то мясо на не тех костях. Все еще неудобное, но привычнее. И этот. Близко ходит, из под взгляда выворачивается. Как туман кусать. Вроде есть, а не ухватить. Долгий-долгий рассвет на загривок давит, залепляет морду. Путает. Спать велит, спать не хочу. Хочу спать и не сплю. Скверное, плохое время. Темнота лучше. Плотная, вязкая. В ней легко, ее много. Не тесно.
Зима долгая. Много зимы, холодна много. Спать. Когда холодно надо спать. не хочу. Он тут, он рядом. Прячется все еще. Думает, не знаю. Знаю. Но не вижу. Слишком много.. не знаю чего. У меня под черепом болотные огни. Много их. Свет у них густой, как мед. Вытекает из глазниц, слепит. Потому не вижу. Ночь пахнет землей. Влажной, взрытой, полной бледных побегов. С тонкими листьями, мягких и на вкус они влажно-хрустящие. Щекотные. Когда прорастают через хребет и между ребер-щекочутся, мягкие. Это смешно. Где ты? гдетыгдетыгдетынде ты. Ты меня видишь? Можно прятаться в зеркале. Оно как вода подо льдом. Но не навсегда. Всегда нельзя прятаться. Я тебя знаю.. Запах знаю. Можно прятаться за теплым и мягким мясом. Которое не твое, и не мое. Которое неудобное и без зубов. Которое видно в зеркалах вместо. Но не навсегда. Не каждый раз. Я иду. Медленно, как трава через толщу земли. Как ночь, накрывающая молчаливый лес. Как ночь, вытекающая из того места, где рождается мысль о странном. Я рядом, как взгляд в спину. Вдыхаю зиму, выдыхаю туман и смутные сны. Иду через ночь, темнота гладит по бокам, стекает по загривку. Набирается в следы, в них отражаются звезды и небо без звезд совсем.
Ой, вот знаете, если руки немного крюки, то это диагноз))) Что сегодня было то!))) Вот обуяла меня тяга к эксперименту, и захотелось что то вкусное приготовить. А дома то продуктов не много, а в магазин то ооооочень лень. Ну, думаю, приготовлю ка я домашнююю карамель сливочную, давно ведь мысль была. А что, рецепт я много раз видела, все помню, сливки есть, сахар есть, ванилин есть! Вперед, на встречу приключениям и вкусностям! Ну, вот как бы всякий горе-алхимик начинает с того, что не проверяет рецепты, а готовит по памяти. Беру кастрюльку, сыплю-наливаю, начинаю уваривать... И вот вскоре понимаю, что что то не так. Ну совсем не так идет, и вот совсем не так, как я из интернетов помню!!! Должно быть! Карамель не густеет и не коричневеет! Часа три в общем танцев было у плиты, с помешиваниями чтоб не пригорело и не убежало. По результатам- ну стакан... Нет, не карамели, а очень даже сгущенки. Обычной, ну разве что оооочень сливочной и сладкой, сгущенки. А все почему? А все потому, что технология была нарушена самым балбесным способом. Нет, вышло тоже вкусно, но... но вот да, как там в песенке "сделать хотел грозу, а получил козу". Мдня. Надо, надо не лениться и не надеяться на хорошую память, а проверять. Для тех, кому интересно, привожу нормальный рецепт. как делать надо, и как не надо делать никогда!Итак, карамель домашняя мягкая. 1. в кастрюльку всыпать стакан сахара и стакан воды. На медленном огне довести до растворения сахара и некоторого его коричневения. Такое, золотистое и прозрачное должно получиться, но не прозрачное как водичка. Важно! помешивать старательно, а то сахар любит коварно пригорать. 1.1. влить в готовый сахарный сироп чайную ложку лимонного сока (чтоб сахар не кристализовался. не знаю, надо это или нет, я делала, потому что в рецепте так сказано!) 2. влить в сироп сливки, примерно тоже стакан и чайную ложечку сливочного масла. Тут можно также досыпать ванилин (я люблю чтоб много и сыплю ДВА пакетика), но ванилин можно заменить чем угодно. Например, любой отдушкой, знаете, продаются ароматизаторы такие в малюсеньких капсулах, которые типа для выпечки... Так что карамель может быть не только сливочно-ванильной, но и вообще любой. 3. все это на медленном огне долго выпаривать, пока оно не станет э... карамельного цвета, а если взять капельку и остудить, то капелька будет в пальцах тянуться ниточкой, а не растекаться. Все, карамель готова. Если ее держать еще подольше, то можно упарить ее до состояния, когда она потом станет твердая, как леденец! Так можно даже на палочке конфеты сделать, если иметь формочки 9и заранее смазать их маслом, чтоб потом конфета отковырялась). Но у меня формочек нету((( И да, важно! если карамель у вас застыла, а вы хотите мягкую, то можно ее просто еще раз прогреть, добавив немного сливок или воды. Но! никогда! ни за что! не прогревайте в микроволновке. У моих знакомых так взорвалась чашка, и всю мироволновку забрызгала раскаленной карамельной лавой! И вонюче дымилось это все, как 48 Ородрунов! Вот такая вот она, кулинария, опасная!
И... у кого опять картинки? У меня опять картинки. Ну так то, про зиму и холод уже были, надо теперь и про весну! Чтобы приходила уже скорее, чтобы вот не думала, что мы ее не ждем)) Ждем, еще как! Чтобы и солнышко, и тепло, и расцветало-зеленело все)) Приходи весна, приходи к нам скорее, уже заждались все) И если на улице сыро и промозгло, то пусть хотябы в дневнике будет легкое, нежное такое дыхание весны. А там и все, что за окнами, подтянется. Ведь весна она такое дело, ее не остановить никакими силами. Она придет, обязательно, можно даже вот не сомневаться ни на минуточку. Со всем своим волшебством новой жизни, с торжествующими цветочными полянами, с пением птиц... Это самая сильная, самая могучая магия) И самая настоящая, да-да!
А у нас снеееег! Настоящая метель была тут вот недавно, пушистая белая! Нет, я понимаю, что зима долгая и все такое, и как бы вот пора бы уже, пора теплому времени быть... И что холодно без шапки, и пальцы мерзнут и сыро под ногами от снега этого свежего, я тоже понимаю. Но уж такой красивый он был, так уверенно шел, будто бы не апрель сейчас, а очень даже начало декабря! Даже вот почти новогоднее настроение от него у меня сделалось, и захотелось мандаринов, мишуры и огонечков на окне. Ну вот в общем, такого... Не ко времени которое сейчас ну совсем вот))) Прямо какие то загадочные путешествия во времени, да... Но, при всей своей любви к снегу и Новому Году, я все же пожалуй, скажу следующее: Весна приходи, весна приходи скорее!))) А то так и запутаться недолго, и вообще, внеплановая зима- это не у нас! Это немного в другой сказке)))
Эхехехе... Нет, чукча не писатель, совсем прямо вот. Но, с другой стороны, надо же куда то впечатления деть, а то много их, и прямо вот переполняюсь я ими, переполняюсь... нет сил терпеть, в общем. А все потому, что смотрю я Игру Престолов... И перечитываю ЧКА... Нет, конечно это вещи разные, но как то так просочеталось оно в голове моей, и родилась МЫСЛЬ. Ну ладно, наверняка я тут не первооткрыватель, и уже эта мысль приходила в голову всем... Но. Но вот если подумать, и сделать такое допущение. Вот, допустим, Белые ходоки, магия льда, и все такое северное- северное! И в ЧКА - там духи льда. И тоже, что примечательно, Север! А откуда есть пошли Белые Ходоки нам прямо не говорят, все так смутно и намеками больше, что пожалуй и даже можно сказать честно "непонятно совершенно, откуда они взялись и что такое на самом то деле!" Загадка, то есть... И тут мне подумалось. И мысль было уже не остановить, как тот поезд, идущий под откос. Великолепный, стремительный... И совершенно не остановимый ничем, ага. А если Ходоки- выходцы из Арты, на которой начался Дагор Дагорат, а Мелькор не мог же дать своим детям погибнуть! И вот как то так удалось сделать, чтобы в общем им спастись удалось. Только не "там", а "здесь". В смысле в Вестерросе... ой, чувствую, побьют меня, как есть побьют, за такие измышления.)) Что "те", которые ближе к Арте-Арде, что "эти" которым милее Семь Королевств и иже.
Белые. Начало. Мы звенели и смеялись, играли и танцевали - в том, что для других было бесконечной, но искристой темнотой, а для нас - сияло всеми оттенками серебра и синевы. Как легко - вскинуть руки, закрутить снег легчайшими лентами, посылать их виться в воздухе, кружить, взлетать и падать, скользить поземкой, и танцевать среди этого сияния - о, оно никогда не было просто белым. Легко танцевать среди вьющихся искр, называть все цвета - серебристый, стальной, бледно-голубой, и снова серебро, чувствовать прикосновения снежинок, различать неповторимый узор каждой из них - отступать на шаг, и видеть, как они складываются в целое, что составляет новый узор. Смех - такой же льдистый, как и все вокруг.
Бесконечно можно смотреть, как ветер несет поземку, как выстраивает снежные холмы, как меняет их форму. Бесконечно течет время в долгой зимней ночи - хочешь - поднимись на любую из вершин, туда, где не будет даже снега, потому что злые ветра сорвали его, и только черный, изъеденный теми же неуемными вихрями пик высится - вонзается в небо. Поднимись - и смотри вверх, ты выше скалы, но еще выше - звезды, крупные, огромные звезды. Поющие звезды. И ветер поет - его песнь на вершине дика, неукротима, он пронизывает тебя насквозь, пусть ты сам - тоже ветер и снег, ветер и лед. Стой и чувствуй, что вы родные, но не самые ли страшные враги получаются из тех, кто такой же, как ты? Можно вспомнить того, кто создал тебя, его лед и холод - его жар и огонь, и тех, кто так похож на него, но кто враг ему - стал ли врагом, всегда ли был... Черная вершина, черный камень, кости земли - а над тобой бескрайнее небо, и такие прекрасные, такие холодные звезды.
Бесконечно можно смотреть на ледник - как несокрушимо он стоит, как неотвратимо его движение, как прекрасен голос пластов льда, которые шепчут тебе и друг другу, скрежещут ласково о том, что они движутся, что они идут к холодной, черной воде... Слушать, как обрушиваются в воду, видеть, как откалывается ледяная гора - как громко, возмущенно всплескивает океан! Какая волна вздымается и обрушивается вновь, и вновь вскипает вода! Называть для себя все оттенки, которые видишь - и черный, и фиолетово-черный, и сизый, и антрацитовый... Смеяться и придумывать новые слова, которыми можно назвать то, что видишь - потом принести их братьям, звенеть словами и льдинками - смотрите, слушайте! Морэхэлльа - похоже? Хэлльайанно - ты слышишь этот цвет так же, как я? Найдем новые слова вместе?
Всё это - было, было некогда, бесконечно длились ночи и струился свет звезд, и играли зеленые сполохи, разворачивались как свитки, мерцали и бледнели, и разгорались снова, бесконечно длились дни и сияло солнце, белое солнце, и мириады его отражений во льдах сияли ему в лицо. Струилось время, и острые звезды сдвигались со своих мест, и мы звенели удивленно и придумывали им новые имена. Двигалась земля, рушились пики, стонала земля, когда ее черный хребет переламывался и выстраивался вновь, и поднимались новые скалы, с новыми лабиринтами ходов, и новые пути прокладывали неумолимые ледники.
Тот, кто создал нас, дал нам имя и голос, дал нам жизнь - он уходил и возвращался, и вновь ушел - и мы не ждали его, танцуя в ночи, только знали, что он где-то есть, пусть даже его не почувствовать больше, и каждая звезда пела нам его голосом. Мы не ждали и не тосковали о нем, как можно печалиться, если каждый из нас - это отпечаток его воли, его взгляда и его любви? И его одиночества... Посмотри на своего брата, если хочешь увидеть того, кто создал тебя - отсвет его сияния в глазах брата, отзвук его музыки в голосе брата, печать его неповторимости - во всем облике брата. Посмотри и не тоскуй, смотри и помни, и знай, что ты сам - такой же... И совершенно другой. Такое же изменичивое, текучее совершенство льда, метели, снега и света.
Стонала земля, стонал воздух, и само время, казалось, выкручивают чьи-то безжалостные руки. Вспыхнуло небо - не тем, привычным нам бледным и зеленым огнем - алое, невиданное многие и многие годы, алое, которое мы успели почти забыть, затопило небо от края до края, и наши снега окрасились в цвет, который мы хотели забыть, но никогда не могли - в цвет горячей живой крови. Взметнулись ветра - черные, злые, оскалившись, рванулись к нам - и насквозь, и впервые мы закричали, узнавая боль и отчаяние, которое приходит с болью. Мы метались - но наши льды обратились против нас, наши снега кипели и исходили жаром, черный камень стал алым и потек там, где раньше текли ледяные реки. Нам больше не было места в мире, да в таком мире уже ничему не могло быть места, и самого мира тоже не могло быть - он искажался, сминался и рушился сам в себя, чтобы вновь подняться, перекрученным, чтобы рухнуть обратно, и с черно-красного неба падали звезды, кровавые, жаркие, гневные. Мы кричали - и мы вновь услышали его. Мы узнали его - он вернулся. Он вернулся, изменившись страшно, он горел и пылал, но мы не могли не узнать его - даже тая и плавясь, цветок льда остается единственным в своем роде, никогда не станет похожим на что-то другое, его всегда можно узнать - даже если он искорежен, даже если он... искажен. Он упал к нам с неба, словно еще одна пылающая, черно-алая звезда, он накрыл нас тишиной, и больше не было скрежета камня, грохота скал, кипения лавы. Жар вокруг него, но голос его - тот же лёд и та же зима, к которым мы впервые открыли глаза когда-то. Уходите, сказал он нам, уходите - я не знаю, какими вы станете там, куда я открою вам дверь, но там вы - будете, вы сможете - стать. Здесь нет больше места для вас, сказал он, и в его голосе стыл морозный туман, вы не можете здесь остаться - я не могу сделать, чтобы вы здесь остались... И он вскинул руки и опустил их, и завизжал разрезаемый воздух, холодный свет полыхнул и пропал, оставив прореху - проход в новую, молчащую зимнюю ночь.
Мы уходили, скользили друг за другом, один за одним исчезали в проеме, и каждый немного медлил перед тем, как сделать последний шаг - чтобы взглянуть в глаза тому, кто создал нас, и назвать ему свое имя, и повторить - имя его. Он держал для нас этот странный путь, не давая ему закрыться, и слышал каждого, и каждого - знал до последнего перезвона, до мельчайшей ледяной пылинки. Он был с каждым из нас - до последнего шага. И даже чуть дальше - до первого шага по новой земле...
Как тихо было здесь, каким незнакомым шепотом говорил ветер, как странно светили незнакомые звезды. Как долго молчали мы, как тихо двигались, как неловко - так непривычно... Изнутри каждого прорастало что-то, чему мы не могли дать названия - последний его дар, потому что открытый путь был - предпоследним. Он повторял имя каждого, произносил его почти так, как надо - немного иначе - и этим касался сути и изменял ее. Новое имя звездой вспыхивало в каждом из нас, и мы чувствовали, что меняемся - так, как расцветает узор инея, как становится все сложней и причудливей снежинка... Чувствовали, как плотней становимся, тяжелей, как не можем больше развернуть морозные крылья. Знали, что не сможем больше танцевать среди вьюги - будучи ее частью, не почувствуем, как летят сквозь нас иглы ледяного ветра - отдаваясь не болью, а лишь серебряным удивлением и смехом... Кто-то из нас вскрикнул, ломая тишину сухим непривычным треском, вскинул руку - такую плотную, странную руку - и засмеялся, увидев, как послушно взметнулась лента вьюги. Мы смеялись тогда, привыкая к новым телам, новым голосам, двигались неловко, делали шаги - такие же шаги, какие делали плотные там, дома... Дома. Я обернулся тогда и взглянул туда, где только что были врата - врата, за которыми остались наши льды и скалы, наши земли, наше небо и наши ветра. Я вспомнил - еще одного, который был создан. Он приходил к нам, он был яростен, он говорил...
- Это наш дом. Теперь это наш дом, и мы никогда не оставим его. Больше никто не заставит нас уйти.
А у меня имбирь вырос! ну то есть как, это долгая история. Сперва просто был позабыт корень имбиря, и он взял да и набух почками. Ну думаю, есть его теперь как то нехорошо, он же живой! А выкинуть как то жестоко... Жалко мне его стало, в общем. Он ж несчастный такой... И был тот корень закопан в пустой горшок цветочкий. Ну не просто так, в землю, конечно. И... и казалось бы, умер он от этого совсем весь. Даже сморщился и стал такой печальный и упаднический, как проза Лафкрафта. Но не выкапывать же его... Он же такой печальный. ну думаю, пусть в горшке сидит, а там при случае если вдруг будет надо чего, то и решим эту проблему. В общем, избегание этического выбора и непринятие тяжелых решений как есть))) недели три сидел корень, что то там думал. А потом гляжу- ой, а он проклюнулся! Тоненькая такая зеленая былиночка торчит. Ну я конечно поливать его удобрением кааааак брошусь! Каааак побегу переставлять на светлое место! И что бы вы думали? растет! Уже четыре листика есть, и весь побег высотой ну, примерно чуть длиннее ладони! Зеленеет себе, и помирать не думает, наоборот весь такой тянется к солнышку весеннему. Вот хорошо вышло (хоть я и балда, забывать имбирь где попало...) Говорят, кстати, имбирь еще цвести умеет! Вот было бы хорошо, если бы таки зацвел... Будем поглядеть. И, надо почитать чтоли, как надое го правильно обихаживать, условия какие создавать, вот это все. Чтобы не зря он спасся, и чтобы было ему хорошо. А то несправедливо получится- вот так вроде как спасти, а потом уморить по недогляду.
День и ночь сменяют друг друга, бесконечен этот круг. Нет конца, но было начало, и до этого - долгая темнота, которая не была ночью, и долгий свет, который не был днем. Как сквозь мутное стекло, вспоминаю и вижу, как струился свет, разгорался, сиял и угасал, и серебряный сумрак окутывал всё... Как мягко светилось золото, разгораясь в свой черед. Как смешивался свет, как лилось - это, драгоценное, казалось, можно руки окунуть, зачерпнуть, унести с собой. Лучший материал, прекраснейший, и что можно из него создать... Невозможно. Нерукотворное, неповторимое. И только воспоминанием - чьи-то волосы, в которых пойман тот же свет, то же сияние, словно напоминание - это не для рук детей мира, так никогда не подняться, этого не повторить. Только стремиться, только смотреть - смотреть и помнить. Помнить даже тогда, когда все останется в прошлом. Я помню... Но не понимаю, что именно помню.
Тишина прорастает ночью. Про-рас-та-ет. Прорастает. он так говорит, который пахнет рудой и звездами. думает, что знает как это, когда прорастает ночь. Когда вязкая и липкая, она стекает с хребта. С боков. Пружинит под взглядом, и взгляд становится как болотные огни. У него звезды, и светлый, масляный блеск металла. Желтый, как спелая луна. Белый, как лед напросвет. Прорастает рудная жила через корни горы. Прорастает трава через землю. Это он знает. Как растер ночь- нет. Как невидимая, она плещется от неба до неба, делая невидимым все. И видимым то, чего нет. Уже нет. Еще нет. Никогда не было. Темнота дышит покоем. Делает простым- неведение. Я тебя не вижу, значит тебя нет. ты меня не видишь, значит я рядом. Может, за кругом света? Может быть, это мои шаги не слышны там. услышать нельзя, можно почувствовать. Кожей. приторным холодом с обратной стороны позвоночника. В любой тени. Угадай в которой. это весело. Ночь огромна, ночь никогда не кончалась. и она полна всего, чему нет имени, но что угадать несложно. Спинным мозгом, чутьем безволосого слабого зверя без когтей. памятью этого зверя. ночь беззвучно воет, и такие жмутся к свету. Потому что там, где света нет- может быть что то. Кто то. Там кто то ходит, там кто то обитает чуть дольше, чем существуют слова. Много дольше. Та болотные огни и глубина торфяных болот. И в темном, темном логове копошатся многие. сплетаются извитистыми телами, раскрывают узкие пасти с слабыми пока еще зубами. спят в безмятежном покое небытия. выводок. в влажной черноте земли, в аромате прелой листвы и старой добычи. выводок, которого нет. которого не было. здесь не было. потягиваются, сонно сплетаясь в клубки. слепо тычутся безглазыми мордами в запахи и звуки. вздыхают, пробуют слабыми зубами ветер. ветер пахнет разным. Сейчас он хрустящий и колкий, рассыпчатый. Холод. Холод означает что надо спать. Замереть, свернуться. Спать, пока не уйдет лед. чуять через сон близость лета. сочной травы, цветов. жизни которую не остановить. и так до осени.
Нет, это просто что то с чем-то! Зима вернулась! Прямо холодно, и снег натурально крошится с неба. И даже никто не говорил, что зима близко, мол старайтесь быть морально готовы... Бубубубу((( А я то радуюсь, что теперь тепло будет! Что уже скоро листики появятся и все вот это вот... Но гвардия зимы не сдается без боя! И коварно контратакует, когда все уже поверили в победу. Не укрепиться на позициях, так хоть напоследок дел натворить.... Ыых.... Ну ничего, не будем же отчаиваться! И терять оптимизма не будем, холода своего не добьются! неделя, ну две, и поражение Зимы станет совершенно очевидным! Надо только немного подождать))) И чтобы внести свой вклад в это дело, пойду я пирог испеку! С медом и брусникой! А то вон, лежит пакет ягод уже сколько времени в морозилке, пора бы уже к делу приспособить. Горячий ягодный пирог и чай- что еще может быть таким уютным, теплым, и побеждающим всякие мрачные явления))) Ну и вкусно еще, это да) А когда запах по кухне плывет, от подходящего то пирога, вообще праздник и магия наступают, самые-пресамые настоящие, это я вам точно говорю.
Тишина прорастает ночью. Стихающие ночью звуки - словно тающий лёд. Шум-лёд дает трещины, отступает, и приходит тихая, темная вода. Молчащая вода, над которой скоро раскинет крылья рассвет. Для меня рассвет - это время серебра, время взлёта. Первая роса, первый свет из-за горизонта, новый день и новый взгляд. Это было раньше. Это есть - сейчас? Не знаю, не могу ответить себе. Смутные обрывки образов, звуки за гранью слышимого, я чувствую себя запертым и одновременно опасаюсь внимательней взглянуть на то, что именно меня держит. Если я слушаю - я не могу делать. Если я делаю - то не чувствую, где в этом я. Нет имени, на которое можно было бы откликнуться, но я знаю, что оно было - есть - звучит где-то внутри. Одни обрывки. Но, может быть, однажды я сложу их во что-то целое...